Георг III посмотрел на Генеральную Ассамблею Организации Объединенных Королей и взгрустнул. Все были заняты. Никому не было дело до того, что единая и унитарная Британия подверглась варварским нападкам французско-террористических войск. Австрия ковырялась в носу.
А ведь доказательств было немало. Чего только стоили спутниковые гравюры? Это ведь было неопровержимо: артиллерия французо-террористов была помечена лилиями, пехотные полки — птичками, а кавалерийские — амурчиками. И все согласились, что это — отличные гравюры. Но чего-то ждали.
Все как-то сухо, документально! Нужны эмоции и игрушки. С высокой трибуны Георг III показал им кусок дилижанса с дырой от ядра. Показал саквояж, пробитый пулями. И несессер, проткнутый стрелами со знаками подводно-кавалерийской дивизии вражеских индейцев особого назначения. Он надел табличку «Je suis Boston». Он рыдал без акцента — ведь это был первый король династии, для которого английский был родным.
Демонстрация предметов и особой грусти сделала свое дело: Объединенные Короли дали немного денег и ругали Францию, достаточно убедительно.
Шеф французо-террористических войск.А французские террористы тем временем свирепствовали. Генерал Жильбер Лафайет, которого друзья называли для краткости просто Мари Жозефом Полем Ивом Рош Жильбером дю Мотье маркизом Лафайетом, собрал немалое войско французо-террористов и отваливал целительных люлей единобританцам, устраивая им Бургойнские котлы. Появилась какая-то декларация Oui zee Piple, неконституционная до предела. Сепаратизм однозначно крепчал. Юристы вели переговоры то в одном формате, то в другом, имплементировали то так, то сяк. Потом были какие-то выборы не по британским законам, потому что не по лондонскому времени. И кандидатом в короли там не Георг III был. Фейк, а не выборы.
Но ничего, скоро за счет блокады временно оккупированной территории верными индейскими племенами французо-террористы сдадутся. Обратно на карачках поползут под корону доброго Георга III! Такова уж логика исторического процесса и сила блокады всем цивилизованным миром! Была введена система санкций, продуманная и сбалансированная.
А пока он решил переименовать Филадельфию в Георготретск и издать пару законов о статусе временно оккупированной Америки и о защите коренного населения. В конце концов Георг III даже страну переименовал, назвав Единой Британией, чем подчеркнул, сколь чужд сепаратизм ее гражданам и как счастливы они под его властью. Для укрепления духа нации Георг III выходил к завтраку в военной форме.
“Наступила эпоха бедствий и позора, чрезвычайных мер, запугивания оппозиции” — грустно отмечает безвестный автор Википедии, внезапно посещенный Пегасом.